Окружайте себя искусством, которое близко душе

Галерея Елены Зениной – одна из старейших галерей Москвы, которая специализируется на искусстве советского периода. За 20 лет ее основатель, член Союза художников России Елена Зенина провела более 40 широкомасштабных художественных выставок, которые стали заметными явлениями в мире искусства. Каждый выставочный проект наполнен любовью к своей работе, где каждый предмет представляет особую нематериальную ценность.

Елена Зенина коллекционер, галерист, владелица галереи Елены Зениной, член Союза художников России и Международной конфедерации коллекционеров, антикваров и арт-дилеров

Елена Зенина как коллекционер и галерист хорошо известна в мире искусства. Многие годы она была дружна с выдающимися художниками советского периода и продолжает поддерживать отношения с ныне живущими мастерами изобразительного искусства.

Среди осуществленных проектов Елены Зениной были широкомасштабные выставки «Жанр в искусстве соцреализма», «Художник и его время», «Мир моих увлечений», «Женское лицо соцреализма», «Сергей Пичугин. Золотая палитра России», «Агитационный плакат и фронтовая фотография», «Шедевры Владимирской школы», «Моя Москва – сердце России».

Наши журналисты поговорили с Еленой Зениной об искусстве, развитии галерейного дела в России и за рубежом.

– Елена, с чего начался Ваш путь в сфере искусства? Почему Вы решили стать коллекционером и галеристом?

– Я думаю, что это можно отнести к моим родовым корням: мой прадед, как говорили в старину, был богомазом и расписывал церкви. В Подмосковье, в Луховицком районе, осталось много храмов с его росписями.

Мой дед был уникальным резчиком по дереву, мастером оружейного дела, жил на Арбате. Родители тоже интересовались искусством во всех его формах, хотя и не были связаны с ним напрямую.

Я окончила Московский авиационный технологический институт, в аспирантуре училась по специальности, связанной с художественным литьем.

Мой путь в коллекционирование и галерейную деятельность начался именно с фарфора и бронзы.

Еще в конце 1980-х годов я стала собирать коллекцию советского фарфора. При формировании коллекции я прежде всего учитывала не только историческую и художественную ценность предметов, но и личное их восприятие. Это были не просто фигурки, а очень живые, с юмором скульптуры.

В 1995 г. была открыта моя галерея в Центральном доме художника, где основное место было предоставлено главному на тот момент моему увлечению – советскому фарфору.

В моем собрании есть редчайшие работы агитационного авторского фарфора 1920-х годов и послевоенного времени. Знаковая вещь в коллекции – это уникальные фарфоровые шахматы скульптора Натальи Данько, расписанные ее сестрой Еленой.

Параллельно с фарфором я начала собирать коллекцию бронзы того же периода, где есть работы Матвея Манизера, Елены Янсон-Манизер, Евгения Вучетича и других выдающихся скульпторов.

К большому сожалению, в перестроечное время происходило отторжение всего советского, но мне удалось спасти многое из того, что приобрело художественную ценность только спустя время.

Не так давно моя галерея переехала из ЦДХ в новое помещение – выставочный центр на Пречистенке, где помимо моей галереи есть несколько других сильных и качественных по наполнению галерей.

Сегодня я продолжаю осуществлять художественные проекты и получать искреннее удовольствие от того, что делаю.

Мне нравится не просто проводить выставки, а менять отношение аудитории к искусству. Например, в моей коллекции есть много работ малоизвестных художников. Это талантливые авторы, которые в свое время были признаны и востребованы, но затем ушли на второй план.

Как пример – это работы художника Сергея Пичугина, который был в одной когорте с такими известными авторами, как Александр Самохвалов, Александр Дайнеко и другие не менее известные авторы.

Они участвовали в одних и тех же выставках, получали заслуженное признание публики, были обласканы властью и критиками.

Однако, как говорят, в дело вмешался случай, который перечеркнул все его прежние заслуги.

По словам его внучки, его дальнейшее движение остановила одна неудача – он недостаточно хорошо написал портрет одного важного государственного деятеля. Но кто из нас не застрахован от такого?

После этого художник оказался не у дел, а его работы со временем были забыты. Сергей Пичугин – очень интересный автор. Он добивался потрясающей цветопередачи благодаря краскам, которые сам готовил для своих картин, и это делает их всегда узнаваемыми. Сегодня работы Сергея Пичугина ищут многие коллекционеры и просто любители живописи, но их практически нет, что повышает их ценность и стоимость.

Все мои выставки – это некоммерческие проекты.

Хотя галерея и является специфическим предприятием, но продажа произведений искусства – это ее коммерческая составляющая, что дает возможность продолжать пополнять мои коллекции и вести выставочную деятельность.

– Как Вы выбираете работы для своих проектов?

– Мне нравится открывать для зрителя новые имена. Однажды в ЦДХ я выставляла работы художника, и когда на выставку пришел его внук, он сказал: «Я даже представить не мог, что у меня был настолько талантливый дед». Для галериста услышать такое – большая честь.

Как правило, для выставки я выбираю произведения, опираясь прежде всего на знания, глубокое изучение предмета, свои эмоции, чувства.

– Как осуществляете отбор предметов для Вашей коллекции?

– Все произведения в моей коллекции сочетаются друг с другом, или, как я говорю, дружат между собой.

Например, у меня есть коллекция фарфоровых фигурок и коллекция кукол. Мне было очень важно, чтобы они все давали добрые, позитивные эмоции, откликающиеся в моем собственном сердце. Перед тем как купить их, я не просто рассматривала фигурки, а буквально привыкала к ним, пытаясь понять, насколько они будут близки моему духу.

Многие предметы из коллекций находятся у меня дома, но это не превращает жилое пространство в музей, а, напротив, оживляет его и создает атмосферу комфорта.

Когда ко мне приходят гости, они, осмотрев мое собрание, говорят, что им не хочется уходить. И действительно, предметы искусства, подобранные с душой, создают удивительную атмосферу.

Все мои выставки имеют для меня особую ценность, свое значение. Например, к 65-летию победы в Великой Отечественной войне я делала проект, объединивший макеты агитационных плакатов и фронтовые фотографии. У отца (его, к сожалению, нет среди нас) была подборка уникальных снимков военных лет, которые я увеличила и отреставрировала. Для меня это был очень трепетный процесс, который был связан как с историей моей страны, так и с личной историей нашей семьи. Мой отец фронтовик, летчик-штурмовик, участник Парада Победы в июне 1945 года, один из первых Героев России.

Его фамилия написана золотом в Пантеоне Славы на Поклонной горе, а на Арбате на доме, где он жил и откуда ушел на фронт, установлена в его честь мемориальная доска.

Меня очень порадовало, что к той выставке присоединились многие мои коллеги. Это был для меня один из самых дорогих с эмоциональной точки зрения проект.

– Какое искусство Вам ближе всего?

– В Советском Союзе бронза была стратегическим материалом, и чтобы отлить что-либо из этого металла, нужно было получить огромное количество разрешений. Поэтому предметов того времени до нас дошло не так много.

Всё это привело к тому, что сегодня коллекционеры особенно ценят бронзовые скульптуры именно советского периода.

В работе с бронзой меня увлекают технологические особенности создания предметов. Например, изделия часто покрывали разноцветной патиной, каждый цвет которой требовал своей температуры, и малейшее отклонение от нормы могло привести к неудаче мастера.

Коллекционирование предметов первой половины ХХ в. составляет основу моего собрания.

С одной стороны, этот период мне близок, потому что я в советском мире жила, росла и работала.

С другой стороны, он полон неповторимой атмосферы. Например, я очень люблю искусство 1950-х годов – это послевоенное время, когда авторы создавали очень добрые, теплые работы, пронизанные верой в светлое будущее.

И еще я очень люблю нашу Москву. Я родилась и выросла на Арбате – в месте с очень «московской» атмосферой. Художник Николай Горлов, выставка которого имела большой общественный резонанс, говорил, что болеет Москвой. Эта фраза, пожалуй, отражает и мое состояние.

После этого мы реализовали большой проект «Наша Москва», в рамках которого объединили целый ряд художников – как новые имена, так и известных авторов.

– Можно сказать, что название Вашей галереи связано с фамильной историей?

– Да. Сначала галерея называлась «Бель Флер». Со временем мне пришлось отразить в названии собственное имя, потому что так профессиональному сообществу было проще ориентироваться.

И для меня очень ценно хранить фамилию моего отца, о котором я говорила ранее.

– Чем галерейная сфера в России отличается, например, от западной?

– Наша галерейная сфера очень специфична, поэтому сравнивать опыт и практику работы в России и Европе довольно трудно. Он слишком различается по своей сути.

В 1990-х, когда я только начинала свой путь в галерейном искусстве, профессионалов в этой сфере было очень мало – их буквально можно было пересчитать по пальцам.

Считалось, что человеку с искусствоведческим образованием просто неприлично заниматься «куплей-продажей» произведений.

Поэтому в галереи шли те, кто имел хотя бы некоторый опыт в коллекционировании.

Мы учились друг у друга, потому что имели мало представления о том, в каком направлении и как следует двигаться.

Сейчас постепенно в галерейном мире профессионалов-искусствоведов становится больше. И это благоприятно сказывается на уровне развития культурного и выставочного пространства.

Если говорить о принципиальном отличии опыта нашей страны от западного опыта, то могу рассказать вот такую историю.

Однажды в США в штате Сан-Диего мы зашли в просторную галерею. Экспозиция была среднего уровня, да и покупателей особо не было заметно. Я спросила владельца, как им удается оплачивать аренду такого большого помещения, ведь оно стоит огромных денег. Оказалось, что галерея – это лишь «придаток» к основному бизнесу. Это на Западе частое явление. У нас же в основном галерея – это галерея.

– В чем Вы видите роль галериста сегодня?

– На мой взгляд, художник и галерист – два ключевых элемента формирования арт-среды.

И в то же время это две роли, которые нежелательно сочетать в одном человеке.

Каждый должен заниматься своим делом: художник – создавать произведения, а галерист – продвигать их всеми доступными способами и продавать их.

Я знаю много примеров, когда художники начинали сами продавать собственные работы. Это хороший навык, но часто он абсолютно меняет мышление человека, перенаправляя его от творчества к коммерции.

На сознательном или подсознательном уровне у автора появляется мысль о том, что если он успешно продал определенную картину, то, чтобы заработать больше денег, ему нужно создавать такие же работы. Но это напрочь убивает возможность совершать творческие открытия, создавать уникальные произведения, которые, вероятно, могли бы войти в историю искусства.

Творческие поиски – это всегда неопределенность, риск для художника быть непонятым аудиторией. Однако именно такие поиски часто и приводят к самым ценным результатам.

Галеристы – это люди, которые могут ошибаться, вкладывая деньги в работы, цена которых постепенно будет уменьшаться, а не расти. И это тоже нормально. Труд галеристов полон рисков, но для них коммерция – это тоже жизнь и работа, в которой они каждый день продолжают развиваться.

Хотя нужно сказать, что я больше ощущаю себя коллекционером, чем галеристом. Мне всегда трудно расставаться со своими вещами.

Ни у одного из моих проектов не было спонсоров, и это позволило мне покупать и выставлять только то искусство, которое действительно близко и интересно именно мне.

– Какой силой, на Ваш взгляд, обладает искусство?

– У меня был знакомый, который для своего совсем недавно рожденного ребенка покупал дорогие картины выдающихся художников и вешал у малыша в его комнате. Когда я спросила его, зачем он это делает, получила ответ: чтобы с рождения малыш, открывая глаза, видел прекрасное.

Хорошее искусство учит нас видеть красоту мира, пробуждает в нас лучшие человеческие чувства.

Конечно, искусство может быть очень разным и вызывать у людей разные эмоции.

Лично я особенно ценю те произведения, которые настраивают нас на добро, дарят ощущение соприкосновения с прекрасным, а не ужасным.

– Как привить подрастающему поколению интерес к искусству? Как привить людям привычку ходить в музеи и галереи?

– Это должно происходить не насильственным, а естественным образом. Моя дочь и мой внук буквально выросли в Центральном доме художника, где я работала над становлением своей галереи. И хотя они не планируют идти по моим стопам, они с уважением и интересом относятся к искусству и тому, чем я занимаюсь уже много лет.

Очень важно, в какой среде и в каком окружении растет человек. Мой внук – абсолютный технарь, но я нередко советуюсь с ним при формировании коллекций или оформлении выставок.

У него уже есть собственное мнение относительно тех или иных произведений искусства. Человеку может быть не близка эта сфера, но знакомство с ней в любом случае благоприятно повлияет на развитие его личности.

– Какой свой проект Вы считаете наиболее значимым?

– Это всегда тот проект, который я делаю сегодня. Я творческая и увлекающаяся натура. Поэтому в каждый свой новый проект я вкладываю все свои силы и знания.

Если бы меня это не увлекало, то работать не было бы смысла. Сейчас у меня в планах проект, посвященный русской чайной церемонии. У меня дома есть большие трехлитровые «пузатые» чайники советских времен. Я только недавно узнала о том, что к ним специально создавались в комплекте маленькие чайнички и сервизы. Это будет не самая масштабная, но, на мой взгляд, очень интересная выставка.

– О чем Вы мечтаете?

– Мечтаю о том, чтобы хватало сил осуществлять задуманное, чтобы в нашей жизни было меньше трудностей, пошлости, чтобы все люди были счастливы, и думаю, что искусство помогает этим простым желаниям сбываться. Оно наполняет людей, делая их жизнь более гармоничной.

Виктория Гусакова

Фотографии из личного архива Елены Зениной

Читать все статьи рубрики