Рукодельницы, устроившие революцию

Женщины всегда стремятся привнести в мир красоту. От природы они рукодельницы и труженицы, поэтому многие из них нашли себя в сфере промыслов. Они возрождают старые технологии, создают новые каноны, занимаются не только «женскими» техниками, но и вносят особую мягкость, нежность и красоту в «мужские» ремесла. Мы расскажем о нескольких женщинах, которые доказали, что мастера – это люди, которые обладают талантом и упорством вне зависимости от их пола. 

Наталья Бессарабова – создатель голубой гжели

Раньше гжельская керамика была разноцветной. Но к 1940-м годам промысел почти погиб. И на плечи Натальи Бессарабовой легла непростая задача. Под руководством искусствоведа Александра Салтыкова ей предстояло создать заново художественный язык гжели. 

В музейных архивах художница обнаружила кобальтовую роспись по полуфаянсу. Нетребовательная к технологии одноцветная роспись оказалась идеальным кандидатом на роль «новой старой» гжельской техники.

Наталья создала четыре новых рисунка и разработала настоящую «азбуку мазков», по которой учила других художниц воспроизводить узоры.

Сегодня гжельская роспись известна во всем мире, и сложно представить, что когда-то она была другой. 

Злата Ольшевская и ее шедевры на шерстяных платках

Злата Ольшевская училась живописи в химико-технологическом техникуме в Иваново, а в 1945 г. была отправлена по распределению, почти случайно, в Павловский посад создавать узоры для платков и шалей. Работа ее очень увлекла.

В 1970-х годах технология на фабрике поменялась, на смену ручной набойке деревянными и металлическими штампами пришла шелкография. Злата решила расписывать шерстяные платки вручную, создавая настоящие произведения искусства.

Мастерица изготовила около 80 уникальных платков. Ее работы принесли ей большую известность. Злата Ольшевская была удостоена Государственной премии РСФСР имени И.Е. Репина и звания заслуженного художника РФ. Она стала родоначальницей жанра шерстяного платка ручной росписи.

Татьяна Баранова: неожиданные цвета в хохломском колорите

Татьяна закончила профтехшколу в Семенове и стала работать в художественной лаборатории, создавая новые узоры для хохломской росписи. Уже тогда многие считали ее талантливой юной художницей.

В 1970-х годах перед лабораторией стояла задача придумать рисунок для сервиза, который планировали подарить Людмиле Зыкиной в благодарность за помощь в проведении газа в Семенов. Было решено, что подарок украсят изображением ландышей. Однако возник вопрос, как написать их в традиционном для хохломы колорите.

Татьяна решилась на смелый шаг – ввести в узор зеленый, белый и салатовый цвета. Новый колорит настолько понравился художественному комитету, что его ввели в канон. 

Анна Мезрина: возрождение дымковской игрушки

Создание классической дымковской игрушки – непростой, но увлекательный процесс. Мастер вылепливает фигурку, а затем вручную расписывает ее каноническими узорами. Поэтому каждая игрушка получается уникальной.

Однако на рубеже XX в. рукодельные игрушки перестали быть популярными. Мастера стали переходить на более дешевые материалы, такие как гипс, а процесс создания фигурок стал менее творческим. И если раньше в Дымовке жили и работали несколько десятков семей-игрушниц, то к началу XX в. промыслом занималась лишь одна Анна Мезрина.

Именно она заинтересовала и воодушевила многих людей своим искусством, в том числе и художника Алексея Деньшина. Вместе с ним ей удалось возродить промысел, находившийся на грани исчезновения. Созданием дымковских игрушек вновь увлеклись соседи Анны, ее дочери и знакомые. Так появилась небольшая артель «Вятская игрушка» – новый виток в жизни промысла. 

Вера Эмкуль – первая художница-гравер по кости

Отец девушки был охотником на морского зверя и резчиком по кости. Он был разочарован рождением дочери, ведь ждал сына. Однако именно Вера, а не ее братья, унаследовала талант отца.

В 15 лет девушка занялась сюжетной гравировкой по кости – техникой, сложившейся на ее родине, Чукотке, к XX в. Это считалось «мужским» промыслом. Однако Вера достигла удивительных успехов.

Художница вдохновлялась народными сказками, северной природой и советским бытом.

Вера Эмкуль открыла женщинам путь в косторезный промысел. Она вдохновляла и учила других гравировщиц. Сама же Вера стала единственной женщиной, освоившей не только гравировку, но и технику рельефной резьбы. 

Виктория Ельфина – автор «визитной карточки» вологодского кружева

Виктория не сдала экзамены на живописное и ковровое отделение художественно-промышленного училища, поэтому была вынуждена поступить на кружевоплетение. Она убеждала себя, что это временно, но скоро занятие ей очень полюбилось.

Девушка отправилась работать в Вологду. Ей и другим юным художницам предстояла сложная задача – обновить рисунки кружева, создать новый художественный язык на основе старинных мотивов.

Виктория оказалась одной из самых талантливых мастериц. Крупные, легко читаемые узоры, продолжающие местные традиции, стали ее визитной карточкой.

Одна из самых известных работ Виктории Ельфиной – скатерть «Снежинка» с мотивами морозных узоров. Она стала буквально символом Волжского кружевного союза. К слову, организацию даже переименовали – сегодня ее многие знают под названием «Снежинка». 

Елизавета Бём, рисующая по стеклу

Брат Елизаветы был директором хрустального завода. Однажды он пригласил сестру взглянуть на производство. Завораживающее зрелище работы со стеклом очень воодушевило девушку.

Во время обучения в петербургской рисовальной школе Елизавета многое узнала о формах и цвете. Все полученные знания она применила в своем новом увлечении. Она стала одним из первых профессиональных художников, кто занялся росписью по стеклу.

Бём придумывала росписи для эмалей, формы для посуды, использовала остроумные фразы и стишки. Одной из самых популярных ее работ стал винный набор с шутливыми подписями.

Работы Елизаветы получили признание не только в России, но и за рубежом. 

Златокузнец Манаба Магомедова

Манаба с детства мечтала заняться гравировкой – ее вдохновил оставшийся от отца-гравера красивый портсигар. Однако в ее родном Дагестане с его традиционным укладом мечте было сбыться не суждено. Своего первого учителя девочка встретила в Грузии, куда переехала с семьей. В 10 лет она, как и мечтала, взялась за инструмент.

Юная мастерица освоила не только гравировку, но и насечку, чеканку, разные виды эмали – техники, которые позволяли создавать настоящие шедевры в кубачинской традиции из обычных вещей. При этом она вносила в дагестанские узоры грузинские мотивы, формировала свой авторский стиль.

Она создавала ювелирные изделия, украшала домашнюю утварь, оклады для книг, оружие, музыкальные инструменты.

Манаба Магомедова стала первой всемирно признанной дагестанской женщиной-златокузнецом. Дочь мастерицы пошла по ее стопам, вдохновившись чарующими работами матери. 

Анна Репина, информационное агентство «Евразийское женское сообщество»